Пока белый мир придумывал себе все новые развлечения, черные люди вели свою войну. Смерть Мартина Лютера Кинга, борьба за сохранение национальной культуры в рамках равенства гражданских прав породило культуру негритянского гетто. Это была борьба не только против белых, но и против своих "продавшихся" отцов вроде вечно улыбающегося Луи Армстронга.
Первые признаки появления культуры рэпа возникли в конце 60-х в Южном Бронксе с приходом в Америку с Ямайки течения растафари. Кингстонские ритмичные мелодии рэгги словно воплощали собой мать-Африку во всем своем великолепии. Кстати, рэп с тех пор так и шел, рука об руку с рэгги, что совсем недавно еще раз подтвердил проект "Fugees", перечитывающий в ритме хип-хопа хиты Боба Марли (а солистка Fugees Лорен Хилл кроме своих несомненных вокальных данных известна еще и тем, что родила ребенка от одного из многочисленных сыновей Боба). Но главная особенность была не в самой музыке, а в том, КАК ее слушали. Если для европейской дискотеки диск-жокей был только сопровождением музыки, разогревающем публику, то на дискотеках негритянского гетто музыка была фоном, задававшим ритм движению танца, а диск-жокей – ключевой фигурой шоу, постоянно начитывающим в ритм экспромтом какой-то осмысленный текст. Неудивительно, что негритянские ди-джеи считались чуть ли не национальными героями: на хорошей дискотеке ди-джей должен был говорить несколько часов подряд и ни разу не повториться. Ди-джейский текст начитывался на любую традиционную черную музыку: рэгги, соул, фанк и содержали в себе самый разнообразный смысл: от проклятий в адрес соседа до рассуждений о смысле жизни.

В принципе, такое специфическое построение текста нельзя считать исключительно ноу-хау черного мира. У любого народа, особенно южного существует своя культура "экспромтной" поэзии. В этом отношении рэпперский речитатив можно сравнить и со знаменитыми итальянскими монологами с бесконечно повторяющимся "О, Мадонна!" или с восточными художественными ритуалами проклятия "до седьмого колена".

Скорее всего, рэпперские читки так и остались бы внутренней культурой "квартирных" дискотек гетто, если бы существовали, как чисто музыкальное явление. Но ди-джеи из персонажей музыкального мира благодаря своей харизме очень быстро превращались в персонажей мира общекультурного и даже политического, на что уже никак нельзя было не обратить внимание. Большая заслуга тут принадлежит одному из отцов-основателей хип-хопа легендарному Африке Бамбаате.

Проникшись идеями растафари, он в 1974 году создает организацию "Zulu Nations", цель которой – подвести идеологическую и религиозную базу под всю культуру рэпа. Рэпперские сэшны и ди-джейские читки, а так же все, что им сопутствует (специфическую одежду, слэнг, граффити) Бамбаата объявляет новым и единственно верным стилем жизни черного человека – именно этим путем, считает Бамбаата, черный человек может и должен одолеть белое большинство, находить выход своей агрессии не в ружьях и бомбах, а в музыке.

У любого, даже самого мирного движения, как только оно становится средством протеста, появляются вооруженные последователи. Так случилось и с идеями Бамбааты, - подняв музыку рэп на революционные штандарты, многие музыканты решили, что одной музыкой тут не обойтись. Песни становятся не смыслом, а средством борьбы с белыми угнетателями, их содержание становится все более мрачными и агрессивными. Некоторые тексты того времени, например культовой группы “Public Enemy” просто воспринимаются, как агитационные листовки известной экстремистской организации "Черные пантеры".

Даже радикальный панк бледнел перед рэп-композициями того времени: они были жестче, чище и реалистичнее. И, главное, рэп настолько сильно и принципиально отличался от того, что было до этого, что действительно вызывал неподдельный интерес и чувство опасной новизны. Согласно концепции Бамбааты, хип-хоп - это особое культурное, даже философское течение, определяющее весь стиль жизни его последователя.

В хип-хопе все подчиняется движениям танца. Каждая частичка тела должна двигаться вслед за музыкальным ритмом, во время танца, человек словно впадает в состояние транса. Поэтому сама собой появилась соответствующая хип-хоп одежда: спортивные штаны, широкие футболки и кроссовки. Такая одежда идеально подходила для многочасового танца и для полной опасностей жизни, – в ней удобно было двигаться, бегать и бить ногами. Соответственно такая одежда очень быстро обросла и собственным шиком - настоящим шиком пролетариата, который бы и в страшном сне не приснился ни одному модельеру. Футболки и майки дополнялись невероятными яркими дутыми жилетами, кроссовки с высунутыми языками приобретали гипертрофированные размеры, а шея и пальцы украшались безумным количеством цепей и перстней. Соответственно выглядели и девушки - именно подруги рэпперов ввели в моду яркие обтягивающие ягодицы лосины в сочетании с теми же кроссовками. Неудивительно, что в СССР на заре перестройки что-то похожее на рэпперскую моду наблюдалось у люберецких рэкетиров.

Культура танца выражалась в обычной жизни не только специфической одеждой, но и манерой говорить, сопровождая свою речь ритмичными жестами и уличным искусством - граффити. Если архитектура, это застывшая музыка, то граффити - это нарисованный рэп, такой же яркий и агрессивный.

Популярный в 90-е стрит-стайл появился из соединения рэпперской одежды с военизированной формой тех же "Черных пантер", где легкие кроссовки были заменены на тяжелые ботики-вездеходы (в которых еще удобнее бить ногами), а тренировочные брюки на широкие штаны спецназовского покроя со множеством карманов, а модным аксессуаром стала полувоенная панамка.

Не смотря на спонтанность и произвольность рэпперской моды (а может быть и благодаря этому) сгубил ее как раз культ вещей. Именно рэпперы ввели понятие "крутости" или "некрутости" определенных марок одежды и обуви. Огромный белый Adidas вплоть до своей "позорной" продажи французскому концерну Tati был словно маленьким богом рэпа, а с момента ударного прорыва черной музыки в белые хит-парады и на телевидение в 1983 году, все известные лейблы одежды не перестают грызться за право представлять очередную музыкальную звезду. Рэп-исполнители стали зарабатывать огромные деньги только за то, что надевали кроссовки "Reebok", а из-за пояса брюк выглядывала кромка боксерских трусов с надписью Dim.

Революционный дух постепенно сходил на нет, а агрессивность оставалась - черные братья никак не желали "цивилизовываться", но за это их и любили. Они по-прежнему поражали своей искренностью и не придуманной ненавистью к современному мироустройству, но только теперь революционный запал борьбы с классом угнетателей сменился энтузиазмом внутренних разборок. Показательна в этом отношении судьба еще одного культового персонажа рэпа Тупака Шакура. Он родился в 1971 году, как раз, когда его мать Афени Шакур в очередной раз выпустили из тюрьмы, где она ожидала суда за участие в деятельности "Черных пантер".

Если Африка Бамбаата начинал свою жизнь, как уличный бандит, а сейчас почивает на лаврах заслуженного философа и отца-основателя, то Тупак Шакур – идол поколения 90-х, вырос в семье идейных революционеров, а погиб в обыкновенной бандитской разборке в возрасте 25 лет. С легкой руки представителей этой новой волны "гангста-рэпа", спортивные костюмы дополнились кожаными пиджаками и черными шляпами.

Хорошие белые мальчики и девочки из приличных семей с энтузиазмом ухватились за рэпперский стиль. Изначально трагическое и фаталистическое мировосприятие хип-хопа как нельзя лучше соответствует подростковой жизненной позиции. Начавшийся еще во время лихих всадников фронтира культ брутальности нашел свое логическое завершение в облике отвязных рэпперов. Возможность выплеснуть свою энергию не через пронзительную мелодию, а через агрессивный напор текста, почувствовать себя круто и раскованно в полувоенной-полуспортивной одежде, выбор которой не требует никакого умственного напряжения, потому что внешне рэп-стиль больше всего похож на униформу. Как говориться, надел "гриндерсы", и весь мир твой. Хип-хоп оказался самой жизненной, самой приемлемой для современной молодежи культурой. Не случайно по всему миру раскатисто гремит имя белого резкого рэппера Эминема, во Франции самой лучшей группой считается бело-черный рэп-бэнд NTM, а отечественный кумир девчонок и мальчишек - тоже в последнее время мрачно читающий про "кровь, мою кровь" Децл. Наверное, дело здесь не только в удобстве одежды, массовой пропаганде хип-хоп стиля и постоянной раскрутке популярных лейблов.

Во всей рэпперской культуре полностью отсутствует простор для рефлексии и самоиронии - это то, к чему пришла мода, да и весь стиль жизни за прошедшее столетие: в ней есть свои герои, но нет идеалов.